«Еще не поздно узнать о современной музыке» в театре «Практика»

Алармическому, чуть ли не апокалиптическому посылу в названии проекта — слышится, будто вот совсем чуть-чуть осталось и все, поздно будет, кто не успел, тот опоздал (ну почти как в песне из репертуара покойного Иосифа Кобзона: «земля, как сердце, у нас в груди, здесь наше небо и наши гнезда, еще не поздно ее спасти, еще не поздно, еще не поздно! рядом, рядом, радость и беда, надо, надо твердый дать ответ!..») — не помешал бы еще какой-то иронический оттенок, но при начале некоторых «сеансов» в 16.00 и при возрастном цензе «14+» что-то не до смеха уже… Между тем по крайней мере одному из отделений программы больше соответствовала бы пометка «14-«, потому что я, к примеру, хоть и совсем немного, но кое-что о современной музыке вроде знаю, а эти «вводные занятия» словно рассчитаны на тех, кто вообще не в курсе, с чем ее едят, и надо их (якобы) убедить: «современная музыка» не так страшна, как ее малюют сегодняшние двойкины и тройкины, она вполне себе забавная фигня… Мне же, видимо, уже поздно с подобным подходом сталкиваться, я предпочитаю думать, что пускай она, современная, то есть, музыка, и далеко не всегда забавная, а в частности нередко и попросту нестерпимо унылая, однако ж в целом и не совсем фигня… Но из услышанного в малом зале театра «Практика» я бы самостоятельно этого вывода не сделал бы ни в жизнь.

Подобно диптиху «Человек из Подольска Сережа очень тупой», тут публика при входе разделяется на две группы, с красными бумажками отправляют в большой зал, с синими — мне как раз досталось… — в малый, репертуар которого сформирован с расчетом преимущественно на «интерактив». Впрочем, еще в фойе предлагается оценить «аудиоскульптуры» Сергея Филатова, прикинуть, электронного характера они издают звук или акустического, нащупать точку пересечения звуковых волн — мне это напомнило «просветительские» камлания недавно умершей на 93-м году жизни Светланы Виноградовой, призывавшей настраивать «воздушные локаторы»… — но по счастью от чего другого, но от «просветительства» этакого сорта проект, курируемый в «Практике» композитором Алексеем Сюмаком и режиссером Юрием Квятковским, свободен. Скорее уж они преподносят «современную музыку» как некий аттракцион, альтернативный энтертеймент — ну у меня от первого отделения в малом зале определенно сложилось именно такое ощущение.

Первым номером там шел Джон Кейдж, «Story (from Living Room Music)», последним Стив Райх, «Clapping music» — у обоих теория доминирует над практикой, а концепция над собственно звукорядом, даже если воспринимать последний на голубом глазу как типа «музыку». У Кейджа публика — в нашем случае не без поддержки «подсадных» перформеров — сама должна издавать некие звуки и оценивать других зрителей в качестве артистов, а у Райха дружно хлопать в ладоши сообразно заданному музыкантами ритму — я про это узнал так давно, что призыв «еще не поздно!..» в данном случае точно не мне адресован (мне уже в этом смысле, что называется, «замуж поздно, сдохнуть рано»…) В середине исполнялся цикл вокально-инструментально-перформативных пьесок Жоржа Апергиса «7 Crimes de l’amour» с использованием кларнета и гонга, в одном из концертов как специальный гость приглашена была принять участие Юлия Пересильд, в том, на который попал я, участники вечера обошлись своими силами и вряд ли хуже, но в обрамлении из «интерактивных» Кейджа и Райха — а нельзя не отметить, что структура программы четко продумана — явно более интересная и значительная вещь, как ни странно, скорее проигрывала. Кроме того, трек-лист «малого зала» по хронометражу почему-то оказался намного короче, нежели большого, а искушение уйти сразу после нее куда как велико — хорошо мне хватило воли (в отсутствие здравого смысла…) остаться, поскольку большой зал все-таки и дал побольше.

Мультимедийный пластический перформанс под электронный, генерируемый компьютером саундтрек Михаэля Байля «Caravan» чем-то напомнил постановки Папаиоанну: артисты четко, механистично двигались, ходили, садились, их изображения складывались в коллажи на экране для видеопроекций… Зато «I funerali dell’anarchico Segantini» Франческо Филидеи исполняется сидя за столом, остается предположить, что поминальным, только вместо яств перед участниками церемонии нотные листы, хотя «поют» они дыханием, шепотом — это любопытно, особенно для тех, кто прежде не слышал подобного (а я слышал… говорю же, мне поздно…), это и театрально, и все-таки музыкально в прямом, изначальном, традиционном смысле, и современно с той точки зрения, что — вот в этом плане проект соответствует задачам — демонстрирует существование актуальной музыке в неразрывной связи с искусством театральным, перформативным, во-первых, и изобразительным, а также и всеми прочими, от литературы до скульптуры, во-вторых. Тем не менее в завершение вечера (ну если считать «большой зал» все-таки завершающим — для кого-то он стал открывающим…) на сцену вышли музыканты с «обыкновенными», конвенциональными инструментами — струнный квинтет: виолончель, два альта, две скрипки — и сели на лужок под липки способами звукоизвлечения также не стараясь поразить, водили смычками по струнам… не всегда, правда, касаясь первыми вторых… «Scanners» Александра Шуберта (Шуберт, как и Байль — немецкий композитор, равнение на Германию) вещь для музыкантов и электронной записи, и хотя сам звукоряд по меркам сегодняшним даже благозвучен, а порой в нем мелькают мотивчики прям-таки сладенькие (в духе искусительных «красивых мелодий» у Шнитке), суть, видимо, в том, как «живой» звук накладывается либо конфликтует с механическим, ненатуральным, внеприродным, и в то же время как это сочетается с игрой света, вспышки которого выхватывают исполнителей из тьмы на мгновения в порядке, тоже, надо полагать, предусмотренном партитурой.

Отсутствию «просветительского», менторского посыла я, однако, рано (или все-таки поздно?) обрадовался: кое-какие пояснения и содержательного, и чисто технического характера (прежде всего касательно произведения «Caravan»), сдается мне, необходимы были для сколько-нибудь полноценного восприятия представленного, иначе исполнение сводится опять-таки к аттракциону — насколько для кого увлекательному, тоже отдельный вопрос.