Среди нас. Психоз. 4.48

Возможно ли,  быть такой, какая ты есть? Сбросить маску «хорошей девочки» навязанную социумом? Видеть  свои страхи, боль, комплексы, отмахиваться от навязчивых мыслей, гоняться за миражами подсознания — и не сойти с ума от открытий?…..

«В темном банкетном зале моей головы сознание забилось под потолок ума а пол его шевелится как десять тысяч тараканов и вдруг его пронзает луч света потому что все мысли объединились чтобы поддержать тело ведь тараканы говорят правду которую никто никогда не скажет».

Что происходит? Разум в панике, он не может проанализировать происходящее.  Чувства, ощущения и эмоции зашкаливают. Разъединяются:  трезвый, прагматичный ум и душа. Сара Кейн описывает это состояние  яркой аллегорией. Давая при этом  читателю абсолютную свободу выбора в реакции на описываемые переживания.  Даже знаки препинания каждый ставит так, как хочет.  И в зависимости от того, в каком месте гуляют его собственные тараканы – наполняет личным смыслом фразы, реплики, слова…

Текст пьесы говорит каждому читающему что-то сугубо индивидуальное, своё.

4.48 – в сумме 7. Число с сильной энергетикой – это семь цветов радуги, семь кругов ада, семь нот, семь правящих планет, семь дней  создавал Бог Землю. Одновременно и  «знак ангела» и время в которое Сара просыпалась почти каждый день. И час смерти, выбранный ею.

Читая «Психоз 4.48», кажется, что наблюдаешь за трепанацией души. И не только Сары, но и собственной.

У нее хватило смелости или, возможно, отчаянья – чтобы плясать фугу смерти по собственному выбору.  «Я смертна и это повергает меня в такую депрессию что я решила покончить с собой».  Расслоение личности Сары выделяет разных персонажей. Вопросы к себе, объяснение с  докторами  Тот, Этот и Чтоэтотакое, к любимому мужчине, который пытается помочь, но не может понять ее,  к себе самой, как к загадочной и неизвестной женщине. Да, кто-то сочтет все это истерикой и маниакальным бредом, она сама говорит о такой возможности.  Сложность принятия написанного Сарой Кейн в том, что порой проблематично признаться даже самому себе, насколько внутренние диалоги отчаянья  похожи на бред. Разложить их на атомы, а потом выставить напоказ мало кто осмелится. Как ни печально, но внутренняя свобода – понятие знакомое не всем. Жить как надо, а не как хочется – девиз, навязанный нескольким поколениям, укоренился в сознании и не спешит сдавать позиции.

Сравнения и образы Сары ярки и поэтичны.  Она ищет ответы на вопросы о себе, мироздании, любви, отношениях.  Точные формулировки ее состояний и мыслей можно использовать как  афоризмы. Они полны грусти, провокационны,  многозначны и тем притягательны. Разгадка их смысла у каждого своя и не факт, что совпадет с авторской задумкой.

«Безотчетно надеятся больше не получается»

«Душа и тело не поженятся никогда»

«Кража – священный акт На извилистом пути к самовыражению»

«Страх не пускает меня на железнодорожные пути»

«Последняя в длинном ряду литературных клептоманов (традиция освященная временем)»

В тексте постоянно возникает утверждение, что Сара больна. Ее лечат и лечат.  Остро ощущая одиночество и отчужденность окружающих она пытается обратить внимание на себя вскрыв вены. Но реакция совсем не та, которую ждет ее отчаявшаяся встретить понимание душа…

«А я думаю, больна. Ты не виновата. Но ты должна отвечать за свои поступки. Больше так не делай, пожалуйста». А что же ей сделать, чтобы прорваться сквозь равнодушие приличий и  твердыню  банальностей?

Я верила, что ты не такой, как они и что иногда тебе, может быть, даже бывало больно, и страдание, грозя выплеснуться наружу, пробегало по твоему лицу, а ты, оказывается тоже спасал свою жопу. Как любой другой жалкий ничтожный мудак. По моему разумению это предательство. А мой разум и является героем этих бессвязных отрывков. Ничто не погасит мой гнев. Ничто не вернет мне веры. Это не тот мир, в котором я хочу жить.

Мир Сары рассыпался, как замок из песка. Пережить предательство не всем удается, даже если самоубийство не становится финалом. Кто-то  продолжает жить  боясь доверять, чувствовать, любить. И это не шокирует окружающих. Обычная, «нормальная» жизнь…

Но что значит — норма?

— Ничего не поделаешь, — возразил Кот. — Все мы здесь не в своем уме — и ты, и я!
— Откуда вы знаете, что я не в своем уме? — спросила Алиса.
— Конечно, не в своем, — ответил Кот. — Иначе как бы ты здесь оказалась?

Довод этот, показался Алисе совсем не убедительным, но она не стала спорить, а только спросила:

– А откуда вы знаете, что вы не в своем уме?
– Начнем с того, что пес в своем уме. Согласна?
– Допустим, – согласилась Алиса.
– Дальше, – сказал Кот. – Пес ворчит, когда сердится, а когда доволен, виляет хвостом. Ну, а я ворчу, когда я доволен, и виляю хвостом, когда сержусь. Следовательно, я не в своем уме.
– По-моему, вы не ворчите, а мурлыкаете, – возразила Алиса. – Во всяком случае, я это так называю.
– Называй как хочешь, – ответил Кот. – Суть от этого не меняется.

Сара Кейн позволила  неслыханную дерзость —  задавать самой себе неудобные вопросы и принимать ответы, без прикрас, в публичном пространстве. Да, конечно, она драматург, писала для театра, творчество — часть ее жизни. Но. Социумом обозначены границы, за которые выходить – табу. К счастью Человечества  всегда находятся люди, которые эти границы раздвигают. Им навешивают ярлыки, их осуждают,  устраивают травлю или игнорируют. Однако смельчаки  не обращают внимание на условности и дают толчок к развитию общества.  Порой ценой своего здоровья и жизни. Сара Кейн как раз из таких отважных индивидуальностей. Ёё «фуга смерти» спровоцировала новый виток развития постдраматического театра  и стала частью культурной среды, отгородиться от которой теперь невозможно.  Она среди нас.