Среди нас. Психоз. 4.48
Электротеатр Станиславский | Спектакль: Психоз
Возможно ли, быть такой, какая ты есть? Сбросить маску «хорошей девочки» навязанную социумом? Видеть свои страхи, боль, комплексы, отмахиваться от навязчивых мыслей, гоняться за миражами подсознания — и не сойти с ума от открытий?…..
«В темном банкетном зале моей головы сознание забилось под потолок ума а пол его шевелится как десять тысяч тараканов и вдруг его пронзает луч света потому что все мысли объединились чтобы поддержать тело ведь тараканы говорят правду которую никто никогда не скажет».
Что происходит? Разум в панике, он не может проанализировать происходящее. Чувства, ощущения и эмоции зашкаливают. Разъединяются: трезвый, прагматичный ум и душа. Сара Кейн описывает это состояние яркой аллегорией. Давая при этом читателю абсолютную свободу выбора в реакции на описываемые переживания. Даже знаки препинания каждый ставит так, как хочет. И в зависимости от того, в каком месте гуляют его собственные тараканы – наполняет личным смыслом фразы, реплики, слова…
Текст пьесы говорит каждому читающему что-то сугубо индивидуальное, своё.
4.48 – в сумме 7. Число с сильной энергетикой – это семь цветов радуги, семь кругов ада, семь нот, семь правящих планет, семь дней создавал Бог Землю. Одновременно и «знак ангела» и время в которое Сара просыпалась почти каждый день. И час смерти, выбранный ею.
Читая «Психоз 4.48», кажется, что наблюдаешь за трепанацией души. И не только Сары, но и собственной.
У нее хватило смелости или, возможно, отчаянья – чтобы плясать фугу смерти по собственному выбору. «Я смертна и это повергает меня в такую депрессию что я решила покончить с собой». Расслоение личности Сары выделяет разных персонажей. Вопросы к себе, объяснение с докторами Тот, Этот и Чтоэтотакое, к любимому мужчине, который пытается помочь, но не может понять ее, к себе самой, как к загадочной и неизвестной женщине. Да, кто-то сочтет все это истерикой и маниакальным бредом, она сама говорит о такой возможности. Сложность принятия написанного Сарой Кейн в том, что порой проблематично признаться даже самому себе, насколько внутренние диалоги отчаянья похожи на бред. Разложить их на атомы, а потом выставить напоказ мало кто осмелится. Как ни печально, но внутренняя свобода – понятие знакомое не всем. Жить как надо, а не как хочется – девиз, навязанный нескольким поколениям, укоренился в сознании и не спешит сдавать позиции.
Сравнения и образы Сары ярки и поэтичны. Она ищет ответы на вопросы о себе, мироздании, любви, отношениях. Точные формулировки ее состояний и мыслей можно использовать как афоризмы. Они полны грусти, провокационны, многозначны и тем притягательны. Разгадка их смысла у каждого своя и не факт, что совпадет с авторской задумкой.
«Безотчетно надеятся больше не получается»
«Душа и тело не поженятся никогда»
«Кража – священный акт На извилистом пути к самовыражению»
«Страх не пускает меня на железнодорожные пути»
«Последняя в длинном ряду литературных клептоманов (традиция освященная временем)»
В тексте постоянно возникает утверждение, что Сара больна. Ее лечат и лечат. Остро ощущая одиночество и отчужденность окружающих она пытается обратить внимание на себя вскрыв вены. Но реакция совсем не та, которую ждет ее отчаявшаяся встретить понимание душа…
«А я думаю, больна. Ты не виновата. Но ты должна отвечать за свои поступки. Больше так не делай, пожалуйста». А что же ей сделать, чтобы прорваться сквозь равнодушие приличий и твердыню банальностей?
Я верила, что ты не такой, как они и что иногда тебе, может быть, даже бывало больно, и страдание, грозя выплеснуться наружу, пробегало по твоему лицу, а ты, оказывается тоже спасал свою жопу. Как любой другой жалкий ничтожный мудак. По моему разумению это предательство. А мой разум и является героем этих бессвязных отрывков. Ничто не погасит мой гнев. Ничто не вернет мне веры. Это не тот мир, в котором я хочу жить.
Мир Сары рассыпался, как замок из песка. Пережить предательство не всем удается, даже если самоубийство не становится финалом. Кто-то продолжает жить боясь доверять, чувствовать, любить. И это не шокирует окружающих. Обычная, «нормальная» жизнь…
Но что значит — норма?
— Ничего не поделаешь, — возразил Кот. — Все мы здесь не в своем уме — и ты, и я!
— Откуда вы знаете, что я не в своем уме? — спросила Алиса.
— Конечно, не в своем, — ответил Кот. — Иначе как бы ты здесь оказалась?Довод этот, показался Алисе совсем не убедительным, но она не стала спорить, а только спросила:
– А откуда вы знаете, что вы не в своем уме?
– Начнем с того, что пес в своем уме. Согласна?
– Допустим, – согласилась Алиса.
– Дальше, – сказал Кот. – Пес ворчит, когда сердится, а когда доволен, виляет хвостом. Ну, а я ворчу, когда я доволен, и виляю хвостом, когда сержусь. Следовательно, я не в своем уме.
– По-моему, вы не ворчите, а мурлыкаете, – возразила Алиса. – Во всяком случае, я это так называю.
– Называй как хочешь, – ответил Кот. – Суть от этого не меняется.
Сара Кейн позволила неслыханную дерзость — задавать самой себе неудобные вопросы и принимать ответы, без прикрас, в публичном пространстве. Да, конечно, она драматург, писала для театра, творчество — часть ее жизни. Но. Социумом обозначены границы, за которые выходить – табу. К счастью Человечества всегда находятся люди, которые эти границы раздвигают. Им навешивают ярлыки, их осуждают, устраивают травлю или игнорируют. Однако смельчаки не обращают внимание на условности и дают толчок к развитию общества. Порой ценой своего здоровья и жизни. Сара Кейн как раз из таких отважных индивидуальностей. Ёё «фуга смерти» спровоцировала новый виток развития постдраматического театра и стала частью культурной среды, отгородиться от которой теперь невозможно. Она среди нас.