«Ручейник, или Куда делся Андрей» В.Дурненкова, «Старый дом», Новосибирск, реж.Семен Александровский

В ассортименте сюжетов-штампов современной кино- и театральной драматургии, да и повествовательной прозы даже, едва ли не самый ходовой — история городского интеллигента, который приезжает в глухомань по сиюминутному делу, а обретает вечную истину. Дурненков в «Ручейнике» (пьесе уже почти десять лет, так что речь не о плагиате, безусловно, а просто о некой общей, определенной и малоприятной тенденции) эксплуатирует этот пошлый штамп беззастенчиво и безоглядно. Андрей — журналист, который отправляется в деревню, где живет типа «святой» Илья Сергеевич, подобранный еще во время войны сбитый летчик. В деревне пришлеца принимают будто бы за шпиона, и обстановка, с которой сталкивается горожанин, напоминает жизнь тоталитарной секты, но разумеется, так лишь видится несознательному «бездуховному» Андрею, который, по счастью, стремится к чистоте и свету, так что когда оказывается, что Илья Сергеевич вовсе не самозванный гуру, Андрей возвращается в город новым человеком и дальнейший его путь не прослеживается, но остается открытым финал, поскольку для Андрея теперь открыты все пути. Как ни странно, пьеса — нечастый для «новой драмы» образец текста, который вполне можно осваивать более или менее традиционными театральными средствами, правда, тогда она мало чем, кроме небольшого количества специфической лексики, будет отличаться от сочинения Гуркина или Лобозерова. Тем удивительнее, не только в данном случае, для меня режиссерский подход. Столь же странно было в своей время смотреть «Анну» Клавдиева, фантасмагорическую антиутопию, решенную постановщиком Троицким в ключе бытовом и психологическом.

Александровский, напротив, отталкиваясь от того, что игровой текст воспринимает как якобы документальный, строит на его основе мультимедийную инсталляцию, которая служит оформлением для самой распространенной в «новой драме» театральной формы, а именно — читки. Тройной экран с видеофайлами, блогами, компьютерной графикой, анимацией, кадрами советских фильмов и обложками советских книг («Гостья из будущего», Аркадий Гайдар и проч.), плюс стол с разной атрибутикой, стареньким киноаппаратом и всякими такими причиндалами, а актеры в микрофоны нарочито небрежно, поспешно и «без выражения» озвучивают диалоги, сознательно не отстраняясь от персонажей, начиная с лекции про ручейника, личинки мотыля, предваряющей основное действо. В результате куцый, банальный, но хотя бы внятный сюжет исходной пьесы теряется, расплывается, а взамен — многозначительное ничто.